Книга Двойная звезда. Том 1  - Евгения Соловьева

И, конечно, от отца, который даже на войне помнил о них с братом и присылал игрушки к каждому празднику: Артуру – оловянных солдатиков или почти настоящую – а потом и самую настоящую – рапиру, а Айлин – кукол.

Правда, она вовсе не любила играть в куклы, но ведь это были подарки отца! Самые лучшие, самые драгоценные подарки!..

А вот теперь Айлин будет праздновать Солнцестояние в Академии, возле чужой елки и вдвоем с Пушком. Ну… ну и пусть. Все равно она не будет плакать, не дождется Иоланда!

– Ну вот, теперь точно все собрала! – заявила соседка почему-то разочарованно.

– Счастливого Солнцестояния, – вежливо пожелала Айлин, не оборачиваясь, а Иоланда сердито фыркнула в ответ и надменно сообщила, что идет к подругам, а за сундучком пришлет кого-нибудь из прислуги.

– Главное, канарейку не забудьте, – напомнила Айлин и услышала, как раздраженно хлопнула дверь.

По ступеням, ведущим из крыла целителей, во двор спустился Саймон. Насколько удалось рассмотреть из окна, он был все еще бледен, но спустился самостоятельно, не опираясь на идущего рядом Дарру. Они еще вчера обмолвились, что поедут вместе, и Айлин поискала взглядом экипаж магистра некромантии – ага, вон та новенькая карета с нарядными желтыми совами Эддерли на лакированных темных дверцах, даже с виду очень удобная!

У самой кареты Дарра и Саймон остановились и почему-то отвернулись от поспешно распахнутой кучером дверцы – прямо к окнам женского крыла. Лиц было не разобрать, но Айлин показалось, что они о чем-то переговариваются, а потом Дарра протянул руку и указал прямо на ее окно!

Саймон тут же замахал руками, да так, что полы его бархатного, подбитого лисьим мехом плаща разлетелись и забились на ветру, как настоящие крылья.

«Может быть, он хочет что-то сказать?» – подумала Айлин и, изо всех сил толкнув створки окна, высунулась из него почти по пояс, чтобы услышать. А если ей показалось, и Саймон ничего говорить не собирается, то она просто подышит воздухом, вот!

– Счастливого Солнцестояния, Ревенга-а-ар! – услышала она, и Саймон снова замахал обеими руками.

– Счастливого Солнцестояния, милая Айлин! – добавил Дарра вроде бы совсем негромким, но легко перекрывшим шум двора голосом и церемонно поклонился в ее сторону.

Налетевший из-за Северной Башни ветер обжег щеки и кинул в лицо пригоршню снежинок, зато внутри разлилось радостное тепло от таких привычных и искренних пожеланий.

– Счастливого Солнцестояния! – крикнула Айлин и поспешно закрыла окно: комнату выстудило мгновенно.

Вместе с холодом снова навалилась тоска, прогнавшая мимолетное тепло надежнее, чем хороший некромант – неупокоенного духа. Подумать только, ведь еще месяц назад Айлин не знала ни Саймона, ни Дарру, даже не подозревала об их существовании, только вчера была твердо уверена, что больше они и видеть ее не захотят. А сегодня простой их отъезд сделал предстоящие одинокие вакации в Академии еще более одинокими…

Ну что ж, по крайней мере, с ней остается Пушок! А еще… а еще за три праздничные недели она успеет как следует подготовиться к экзаменам – они ведь начнутся сразу после праздников! Вот прямо сейчас и сядет! За теоретическую некромантию, например…

Айлин вздохнула, слезла с подоконника, бросила последний взгляд в уже прорастающее ледяными цветами стекло окна, да так и замерла.

Во двор Академии въезжала новая карета! Отлично, просто превосходно знакомая ей карета, вместительная и удобная, новая, заказанная отцом только этим летом, сразу после возвращения домой! Та самая карета, в которой Айлин привезли в Академию! А теперь в этой карете… за ней приехали родители?

Вот сейчас, прямо сейчас матушка и отец придут к ней в комнату и… ох, а ведь в комнате после иоландиных сборов Баргот ногу сломит! Нет, обе! Нет, не только Баргот, но и вся его свита!

Она беспомощно оглядела ставший привычным за месяц разгром: на туалетном столике Иоланды – кремы, притирания и эссенции, что не влезли в сундучок, над кроватью соседки – опустевший крюк, на котором раньше висела клетка, а теперь она стоит возле сундучка… ох, спасибо Благим, что канарейку Иоланда забирает с собой! Может, после вакаций она оставит птичку дома?!

На ее собственном столе – гора учебников и тетрадей, матушка обязательно заметит, что так бросать книги никуда не годится! И будет совершенно права, конечно же, учебники следовало сложить в тумбочку! Ох нет, не скажет! Сначала она заметит не сделанное толком задание по анимированию, недооживленную змейку, изо всех сил стучащую хвостом по столу, зато не способную поднять от него голову или хотя бы высунуть язык!

Айлин заметалась по комнате, пытаясь если не привести ее в порядок, то хотя бы убрать наиболее вопиющее безобразие! Покрывало на кровати нужно поправить, а туфельки подровнять носочками вместе. Огрызок последнего яблока, съеденного вчера перед сном, смахнуть в корзинку для мусора, туда же отправить кусочек испачканного чернилами пергамента…

Переставшую, наконец, извиваться змейку Айлин успела сунуть в верхний ящик тумбочки, туда же спрятала учебники и подумала, что вот теперь, пожалуй, комната выглядит вполне пристойно!

В дверь трижды стукнули, а затем распахнули, и Айлин вздрогнула. Она так поверила, что приехали родители, так не ожидала никого другого, что разочарование ужалило куда больнее рапиры!

– Доброе утро, леди Айлин! – поклонился ей старый Руперт, камердинер отца, а до него – еще деда.

Айлин заставила себя улыбнуться. Леди должна быть всегда приветлива со слугами, а Руперт всегда был к ней особенно добр и часто говорил, что она очень похожа на отца в детстве. Иногда, когда Айлин за какую-нибудь провинность лишали ужина, он даже приносил ей печенье тайком от матушки.

– Доброе утро, Руперт, – отозвалась она и, не удержавшись, осторожно спросила: – Вас прислал отец?

– Лорд и леди Ревенгар ожидают свою дочь домой! – торжественно провозгласил камердинер и уже совсем другим, обыкновенным голосом уточнил: – Как скоро вы готовы ехать, леди Айлин?

– Я готова! – выпалила она и тут же осеклась: она же не собрала вещи!

Совсем ничего не собрала! С другой стороны, дома ей не понадобится ни мантия, ни, тем более, туника и штаны… Да матушка, наверное, в обморок упадет, если только увидит в ее сундучке штаны! Брать домой учебники тоже не стоит: едва ли у нее будет возможность заниматься начертательной некромантией или анимированием… Да и платье, в котором приехала из дома, не нужно складывать, его она просто наденет! А сверху теплый плащ с капюшоном, выданный ей госпожой кастеляншей в первый день зимы, – и можно ехать. Только вот…

– А как же Пушок? – спросила Айлин и твердо решила, что если Пушка родители приказали оставить в Академии, то она сама тоже останется.

Ревенгары не предают друзей!

Услышав свое имя, Пушок повернул голову, поднял одно ухо и постучал хвостом по полу. Если Руперт и удивился столь чудесному преображению бывшего скелета, то вида не подал. Окинув Пушка внимательным взглядом, он заключил: